|
Наверх
Войти на
сайт
Регистрация на
сайте
Зарегистрироваться
На сайте недоступна
регистрация через Google
регистрация через Google
В Мой Мир
Unknown_flower, 37 - 22 июня 2007 01:43
Все
Есть горячее солнце, наивные дети,
Драгоценная радость мелодий и книг.
Если нет — то ведь были, ведь были на свете
И Бетховен, и Пушкин, и Гейне, и Григ...
Есть незримое творчество в каждом мгновеньи —
В умном слове, в улыбке, в сиянии глаз.
БУДЬ ТВОРЦОМ! Созидай золотые мгновенья —
В каждом дне есть раздумье и пряный экстаз...
Бесконечно позорно в припадке печали
ДОБРОВОЛЬНО ИСЧЕЗНУТЬ, как тень на стекле.
Разве Новые Встречи уже отсияли?
Разве только собаки живут на земле?
Если сам я угрюм, как голландская сажа
(Улыбнись, улыбнись на сравненье мое!),
Этот черный румянец — налет от дренажа,
Это Муза меня подняла на копье.
Подожди! Я сживусь со своим новосельем —
Как весенний скворец запою на копье!
Оглушу твои уши цыганским весельем!
Дай лишь срок разобраться в проклятом тряпье.
Оставайся! Так мало здесь ЧУТКИХ И ЧЕСТНЫХ...
Оставайся! ЛИШЬ В НИХ ОПРАВДАНЬЕ ЗЕМЛИ.
Адресов я не знаю — ищи НЕИЗВЕСТНЫХ,
Как и ты неподвижно лежащих в пыли.
Если ЛУЧШИЕ БУДУТ БРОСАТЬСЯ В ПРОЛЁТЫ,
Скиснет мир от бескрылых гиен и тупиц!
Полюби безотчетную радость полета...
Разверни свою душу до полных границ.
Будь женой или мужем, сестрой или братом,
Акушеркой, художником, нянькой, врачом,
ОТДАВАЙ — и, дрожа, НЕ ТЯНИСЬ ЗА ВОЗВРАТОМ:
ВСЕ СЕРДЦА ОТКРЫВАЮТСЯ ЭТИМ КЛЮЧОМ.
Есть еще острова одиночества мысли —
Будь умен и НЕ БОЙСЯ НА НИХ ОТДЫХАТЬ.
Там обрывы над темной водою нависли —
Можешь думать... и камешки в воду бросать...
А вопросы... Вопросы не знают ответа —
Налетят, разожгут и умчатся, как корь.
Соломон нам оставил два мудрых совета:
УБЕГАЙ ОТ ТОСКИ И С ГЛУПЦАМИ НЕ СПОРЬ.
Саша Чёрный !) !) !) !) !) !) !) !) !) !) !) !)
Добавить комментарий
Комментарии: 1
[B]Песнь песней[/B]
(Поэма)
Нос твой - башня ливанская,
Обращенная к Дамаску.
(Песнь песн. Гл. VII)
Царь Соломон сидел под кипарисом
И ел индюшку с рисом.
У ног его, как воплощенный миф,
Лежала Суламифь
И, высунувши розовенький кончик
Единственного в мире язычка,
Как кошечка при виде молочка,
Шептала: "Соломон мой, Соломончик!"
"Ну, что?" промолвил царь,
Обгладывая лапку.
"Опять раскрыть мой ларь?
Купить шелков на тряпки?
Кровать из янтаря?
Запястье из топазов?
Скорей проси царя,
Проси, цыпленок, сразу!"
Суламифь царя перебивает:
"О мой царь! Года пройдут, как сон -
Но тебя никто не забывает -
Ты мудрец, великий Соломон.
Ну, а я, шалунья Суламита,
С лучезарной, смуглой красотой,
Этим миром буду позабыта,
Как котенок в хижине пустой!
О мой царь! Прошу тебя сердечно:
Прикажи, чтоб медник твой Хирам
Вылил статую мою из меди вечной, -
Красоте моей нетленный храм!.."
"Хорошо! - говорит Соломон. - Отчего же?"
А ревнивые мысли поют на мотив:
У Хирама уж слишком красивая рожа -
Попозировать хочет моя Суламифь.
Но ведь я, Соломон, мудрецом называюсь,
И Хирама из Тира мне звать не резон...
"Хорошо, Суламифь, хорошо, постараюсь!
Подарит тебе статую царь Соломон..."
Царь тихонько от шалуньи
Шлет к Хираму в Тир гонца,
И в седьмое новолунье
У парадного крыльца
Соломонова дворца
Появился караван
Из тринадцати верблюдов,
И на них литое чудо -
Отвратительней верблюда
Медный, в шесть локтей, болван.
Стража, чернь и служки храма
Наседают на Хирама:
"Идол? Чей? Кому? Зачем?"
Но Хирам бесстрастно нем.
Вдруг выходит Соломон.
Смотрит: "Что это за гриф
С безобразно длинным носом?!"
Не смущаясь сим вопросом,
Медник молвит: "Суламифь".
"Ах!" Сорвалось с нежных уст,
И живая Суламита
На плиту из малахита
Опускается без чувств...
Царь, взбесясь, уже мечом
Замахнулся на Хирама,
Но Хирам повел плечом:
"Соломон, побойся срама!
Не спьяна и не во сне
Лил я медь, о царь сердитый,
Вот пергамент твой ко мне
С описаньем Суламиты:
Нос ее - башня Ливана!
Ланиты ее - половинки граната.
Рот, как земля Ханаана,
И брови, как два корабельных каната.
Сосцы ее - юные серны,
И груди, как две виноградные кисти,
Глаза - золотые цистерны,
Ресницы, как вечнозеленые листья.
Чрево, как ворох пшеницы,
Обрамленный гирляндою лилий,
Бедра, как две кобылицы,
Кобылицы в кремовом мыле...
Кудри, как козы стадами,
Зубы, как бритые овцы с приплодом,
Шея, как столп со щитами,
И пупок, как арбуз, помазанный медом!"
В свите хохот заглушенный. Улыбается Хирам.
Соломон, совсем смущенный, говорит: Пошел к чертям!
Все, что следует по счету, ты получишь за работу...
Ты - лудильщик, а не медник, ты сапожник... Стыд и срам!"
С бородою по колена, из толпы - пророк Абрам
Выступает вдохновенно: "Ты виновен - не Хирам!
Но не стоит волноваться, всякий может увлекаться:
Ты писал и расскакался, как козуля по горам.
"Песня песней" - это чудо! И бессилен здесь Хирам.
Что он делал? Вылил блюдо в дни, когда ты строил храм...
Но клянусь! В двадцатом веке по рождении Мессии
Молодые человеки возродят твой стиль в России..."
Суламифь открывает глаза,
Соломон наклонился над нею:
"Не волнуйся, моя бирюза!
Я послал уж гонца к Амонею.
Он хоть стар, но прилежен, как вол,
Говорят, замечательный медник...
А Хирам твой - бездарный осел
И при этом еще привередник!
Будет статуя здесь - не проси -
Через два или три новолунья..."
И в ответ прошептала "Merci!"
Суламифь, молодая шалунья.
;) !)
© Саша Черный (1910)
(Поэма)
Нос твой - башня ливанская,
Обращенная к Дамаску.
(Песнь песн. Гл. VII)
Царь Соломон сидел под кипарисом
И ел индюшку с рисом.
У ног его, как воплощенный миф,
Лежала Суламифь
И, высунувши розовенький кончик
Единственного в мире язычка,
Как кошечка при виде молочка,
Шептала: "Соломон мой, Соломончик!"
"Ну, что?" промолвил царь,
Обгладывая лапку.
"Опять раскрыть мой ларь?
Купить шелков на тряпки?
Кровать из янтаря?
Запястье из топазов?
Скорей проси царя,
Проси, цыпленок, сразу!"
Суламифь царя перебивает:
"О мой царь! Года пройдут, как сон -
Но тебя никто не забывает -
Ты мудрец, великий Соломон.
Ну, а я, шалунья Суламита,
С лучезарной, смуглой красотой,
Этим миром буду позабыта,
Как котенок в хижине пустой!
О мой царь! Прошу тебя сердечно:
Прикажи, чтоб медник твой Хирам
Вылил статую мою из меди вечной, -
Красоте моей нетленный храм!.."
"Хорошо! - говорит Соломон. - Отчего же?"
А ревнивые мысли поют на мотив:
У Хирама уж слишком красивая рожа -
Попозировать хочет моя Суламифь.
Но ведь я, Соломон, мудрецом называюсь,
И Хирама из Тира мне звать не резон...
"Хорошо, Суламифь, хорошо, постараюсь!
Подарит тебе статую царь Соломон..."
Царь тихонько от шалуньи
Шлет к Хираму в Тир гонца,
И в седьмое новолунье
У парадного крыльца
Соломонова дворца
Появился караван
Из тринадцати верблюдов,
И на них литое чудо -
Отвратительней верблюда
Медный, в шесть локтей, болван.
Стража, чернь и служки храма
Наседают на Хирама:
"Идол? Чей? Кому? Зачем?"
Но Хирам бесстрастно нем.
Вдруг выходит Соломон.
Смотрит: "Что это за гриф
С безобразно длинным носом?!"
Не смущаясь сим вопросом,
Медник молвит: "Суламифь".
"Ах!" Сорвалось с нежных уст,
И живая Суламита
На плиту из малахита
Опускается без чувств...
Царь, взбесясь, уже мечом
Замахнулся на Хирама,
Но Хирам повел плечом:
"Соломон, побойся срама!
Не спьяна и не во сне
Лил я медь, о царь сердитый,
Вот пергамент твой ко мне
С описаньем Суламиты:
Нос ее - башня Ливана!
Ланиты ее - половинки граната.
Рот, как земля Ханаана,
И брови, как два корабельных каната.
Сосцы ее - юные серны,
И груди, как две виноградные кисти,
Глаза - золотые цистерны,
Ресницы, как вечнозеленые листья.
Чрево, как ворох пшеницы,
Обрамленный гирляндою лилий,
Бедра, как две кобылицы,
Кобылицы в кремовом мыле...
Кудри, как козы стадами,
Зубы, как бритые овцы с приплодом,
Шея, как столп со щитами,
И пупок, как арбуз, помазанный медом!"
В свите хохот заглушенный. Улыбается Хирам.
Соломон, совсем смущенный, говорит: Пошел к чертям!
Все, что следует по счету, ты получишь за работу...
Ты - лудильщик, а не медник, ты сапожник... Стыд и срам!"
С бородою по колена, из толпы - пророк Абрам
Выступает вдохновенно: "Ты виновен - не Хирам!
Но не стоит волноваться, всякий может увлекаться:
Ты писал и расскакался, как козуля по горам.
"Песня песней" - это чудо! И бессилен здесь Хирам.
Что он делал? Вылил блюдо в дни, когда ты строил храм...
Но клянусь! В двадцатом веке по рождении Мессии
Молодые человеки возродят твой стиль в России..."
Суламифь открывает глаза,
Соломон наклонился над нею:
"Не волнуйся, моя бирюза!
Я послал уж гонца к Амонею.
Он хоть стар, но прилежен, как вол,
Говорят, замечательный медник...
А Хирам твой - бездарный осел
И при этом еще привередник!
Будет статуя здесь - не проси -
Через два или три новолунья..."
И в ответ прошептала "Merci!"
Суламифь, молодая шалунья.
;) !)
© Саша Черный (1910)