Лесник, 61 - 23 октября 2007 18:08

Старое... Недавно я нашёл ту берёзу.. со шрамами на коре. И вернул это. Как долг прошлому...
==============================================================
Выстрел с близкого расстояния, распознать легко. Над головой образуется облачко из капелек крови и мозга почти одновременно с выстрелом…

Она ходила кругами по футбольному полю уже полчаса, иногда спотыкаясь и сбиваясь с ровного шага и лишь
густая слюна и пена падающая под ноги обозначала её неровный путь…Зачем она пришла
сюда? Именно сюда где мы весело орали настигая пыльный мяч, и солнце прыгало с нами… Кто то крикнул её имя, я бросился к ней схватил странно напряжённое тело, и
вынес за поле. Ошейник был запачкан чем то липким, я вытер руки о траву и весело крикнул на неё ,- домой иди!.. Футболист бля… Бросился в атаку, но она снова вышла на поле,.. кто то крикнул; - бешенная! И стало тихо… Солнце отдышалось и затаило дыхание. Мы молча смотрели как собака напряженно глядя под ноги идёт и идёт по кругу… Кто то притащил здоровую палку, кто то из взрослых уже шёл с тяжёлым прутом
грозясь и ругаясь на нас… Незримая граница через которую переступить трудно, это страх леденящий твою собственную душу. Но боль от непоправимого, делает страх ледышкой не мешающей тебе делать необходимое. Мне надо было поверить. Я остановил её и глядя в запачканную морду говорил в её бессмысленные глаза, звал по имени, потом
понял, мёртвая внутри, и ей не нужно уже… Я и сейчас думаю что она пришла тогда за этим!.. Искала меня! Почему меня?!.
Это может быть была её последняя просьба, которую она уже не осознавала… Я не мог отдать её никому. Взял за ошейник и повёл в лес. Попросил у Лёшки карабин. У него был
карабин Симонова ( СКС) 7,62мм, со спиленным прикладом и стволом. Мы охотились с ним иногда, отец у Лёшки был лесник… Лёха принёс и лопату, складную армейскую
сапёрку…
…Однажды она увязалась за мной как я не прогонял, и мне пришлось идти пешком, из за
неё 8 км. Обратно я поехал на поезде, залез в последний вагон и с трудом уговорил её сидеть тихо, она лаяла и рвалась на дверь, и подумав что ей спокойнее будет, я открыл дверь… Поезд тронулся громыхнул, лязгнул и пружинистой чёрной стрелой она взлетела под откос. Сначала она держалась рядом, потом кубарем скатилась с рельс и понеслась по тропинке, то появляясь то пропадая в траве… Встретились мы уже около дома, я схватил её за подмышки и она громко залаяла взвизгивая от радости и боли, лапы были разбиты в кровь, и следы её были ярко алые…

Она покорно опустив голову стояла напротив, впервые не глядя с умильной преданностью мне в глаза, пуля рванула её в сторону и она судорожно потянулась к небу невидящими глазами сквозь багровое облачко над головой… Карабин снова качнул грохотом руку, и
это был уже последний салют, дань любви и скорби, оболоченная пуля расшвыряла больной мозг уже не вмещавший сознания…
На березе над её могилой вырубил лопаткой православный крест.
И никто не заболел. И никогда больше не ходил я на охоту…

• 
• 
•