Марина, 64 - 21 июля 2009 01:19

Он усмехнулся, покачав головой. Потом сказал мне, указывая рукой:
- Посмотрите вокруг. Правда, красиво?
Я невольно осмотрелся. Мы сидели в парке, мимо нас извивалась кружевная от листьев аллея, было еще светло. Место действительно было красивым. Деревья, самые разные, от клена до осины, вздымались по обе стороны аллеи, шурша прозрачной листвой.
Пятнистая от теней земля грела воздух, а в небе разгонялись облака. Где-то вдалеке заливисто пели птицы, раздавались гулкие стуки. Густая крона деревьев радовала глаз.
- Да, красиво, - сказал я.
Старик удовлетворительно хмыкнул.
- Я знаю, вы очень цените красоту. А на балет вы с Таней ходите каждый месяц.
Он знал и это. Я опять спросил его:
- Так что я должен сделать?
- Вы очень любите Таню?
Я не ответил, я ждал. Он, не дождавшись ответа, продолжил:
- Кажется, кто-то из великих сказал: «Жить – значит чувствовать»… Ну, да ладно. Как вы понимаете, запланированную смерть просто так отменить невозможно.
Человек должен умереть, срок подошел, и вдруг нарушается естественный ход событий. Это неправильно, - такая ситуация должна быть оплачена соответствующим образом. Человек не умер, его чувства живы, он дышит, говорит, видит, слышит и т. д. Вы поняли, к чему я клоню?
- Не совсем.
- Хорошо, - сказал он, помедлив. Слушайте меня внимательно.
- Я слушаю. - Таня останется жива, но взамен вы, лично вы, должны отдать несколько вещей, а точнее три, которыми обладает каждый человек и которые являются его естественными функциями.
Я сидел неподвижно, он сказал внятно и громко:
- Вы отдаете слух, зрение, голос и Таня будет жива. Вот и все.
- Это и есть ваше условие?
- Да. Иного пути нет.
- И как это произойдет?
Он похлопал меня по колену:
- Не бойтесь, вы ничего не почувствуете. Если вы согласны, то уже завтра утром вы проснетесь без слуха, зрения и голоса. Никаких операций по выкалыванию глаз не будет. Все очень просто.
Он взглянул на меня: - Но вы не обязаны соглашаться.
Это ваше право, ваш выбор.
Я глухо сказал:
- Я не буду ни видеть, ни слышать, ни говорить. И что мне остается делать?
- Вы будете жить. Как и Таня. Хотя… - он побарабанил пальцами по дереву скамейки. – Она очень вас любит?
Я промолчал. Я был уверен в ее любви, но кто захочет любить «живой труп»? Я снова посмотрел вокруг, теперь уже другим взглядом. Боже, почему все так красиво?! Я закрыл глаза и попытался представить себе состояние слепоглухонемоты. Это же ужасно!

- Еще раз говорю – это единственный выход, - сказал старик. – А иначе…
- Иначе она умрет, - закончил я в бессилии перед неотвратимым.
- Да, в понедельник, в шесть часов, - подытожил старик. Он взял меня за руку, заметя мое состояние:
- Должен вам сказать, что вы не первый, кто столкнулся с таким выбором. И знаете, - он задумчиво похлопал меня по руке, - еще никто не захотел жертвовать собой.

• 
• 
•