Gelosa, 34 - 8 сентября 2009 19:33

ВОЗРАСТ ДУШИ

Много ли нам известно случаев, чтобы кто-нибудь воспевал старость? Навряд ли. Исключение разве что Лев Толстой: «Я никогда не думал, что старость так прекрасна». Да и то – не лукавил ли? Говорят, что в старости усыхают не только плотские желания, но и всякие другие помыслы. Мир сужается. К старикам относятся с жалостью, над ними посмеиваются и самим им советуют спасаться смехом.

Оспорить что-либо из этого, вообще говоря, трудно. Но мне кажется, что беда не только пожилых людей, а и всего общества в том, что у нас нет представления о ценности старости. Откуда? Мы почти ничего не знаем о душевном состоянии старых людей и о том, какой они видят жизнь, что в ней поняли сверх нашего молодого понимания. Молодой человек заведомо представляет, что ничего, кроме скучных поучений, идеализации былых времен или, напротив, героизации перенесенных страданий, от старика ждать не приходится.

О существенном люди и так мало между собой говорят. Об этом могло бы поведать искусство, но все старики в литературе написаны молодыми. До творческой, полноценной старости, которая могла бы рассказать о себе, мало кто доживал. Может быть, только в наши дни это и становится возможным.

Мне приходит на память книга нашего первого геронтолога и нобелевского лауреата Ильи Мечникова «Этюды оптимизма» (Наука, 1987). Он утверждал, что при правильном образе жизни человек может жить лет до 120 и умирать без страха смерти. Книга имела огромный успех, но были и скептики: разве может долголетие быть высшей целью жизни? Эти люди не заметили в книге Мечникова главного. Об этом главном строгий ученый обмолвился только однажды, рассказывая о смерти своего старшего брата Ивана Ильича.

Брату было 45 лет, и мысль о смерти долго страшила его. Но в конце он примирился, говоря себе, что так как все должны умереть, то, «в сущности, между смертью в 45 лет или позднее – лишь одна количественная разница». Эта мысль, конечно, облегчила страдания, и все же, по мнению Ильи Ильича, старший брат был не прав. В разные возрасты чувство жизни очень различно, после 45 лет человек испытывает много ощущений, раньше неизвестных ему: «Душевная эволюция в старости совершает значительный шаг вперед. Даже не принимая гипотезы инстинкта естественной смерти, завершающего нормальную жизнь, нельзя отрицать того, что молодость только подготовительная ступень и что лишь в известном возрасте душа достигает своего полного развития».

Мне кажется, это очень похоже на правду. И тогда старость не только трудное, но и бесценное время, и мы узнаем нечто совершенно новое о жизни, когда заговорят старики.

PSYCHOLOGIES №41,
2009

• 
• 
•