продолжение 99. Она воцерковленная православная – регулярно посещает храм, вычитывает все положенные по церковному уставу молитвы, соблюдает посты, имеет духовника… Здесь нам предстоит встретить немало неудобств. Во-первых, она будет требовать представить вас своему духовнику – дабы он, так сказать, одобрил кандидатуру. Завязать с такой роман однозначно не получится – в отличие от нормальных девушек романа они не понимают и признают лишь тривиальнейшее сватовство, плавно переходящее в благочестивую семейную жизнь… Она сразу же будет пытаться вас воцерковить (стремление воцерковить всех и вся – характерный признак стремления к самоутверждению, или, иными словами, однозначное доказательство слабости веры, но православные об этом почему-то не догадываются). Она запилит вас по поводу посещения храма. Сейчас вы узнаете о том пласте мирового бабства, о котором, окромя меня, никто, может, и не напишет. Упаси вас Бог испытать такое, когда жена ваша слушается в первую очередь не вас, но своего духовника (или учителя, или как там они в данной секте называются). Я через такое лично прошёл, и сделал интересный вывод. Женщина, слушающаяся в первую очередь своего духовника, на самом деле просто использует его как ширму для прикрытия собственного бабского своеволия. Она не хочет что-то делать, что говорит ей муж, но у неё есть другой, «альтернативный» авторитет. И теперь она начинает брать своего духовника измором – мол, батюшка, вот просто не могу сделать то, что мне муж велит, и всё. Духовник, опасаясь, что прихожанка «соблазнится» (то есть вообще обозлится на его непреклонность и совсем перестанет ходить в церковь), в конце-концов благословляет её на всё, ею просимое... Зрелище, как бабы вертят священнослужителями, причём неосознанно для этих последних, производит на внешнего наблюдателя впечатление самое сильное; разумеется, чтобы отследить весь порочный этот механизм, нужно глубоко погрузиться в благочестивую христианскую жизнь, а потом оттуда ещё и вынырнуть… Но всё же самое пошлое – это торжествующая физиономия бабы (бабское торжество всегда почему-то очень пошло выглядит), когда она смело и решительно посылает вас теперь нафиг, ссылаясь на волю своего духовника. В дальнейшем во всех спорных ситуациях она сразу же обещает сначала выспросить у него. Здесь мужик начинает ощущать себя никем, а духовника – всем. Духовник же так и не понимает, что оказывается пешкой в грязной бабской игре (бабская игра, как правило, всегда грязная). Женщине вообще духовных наставников не следует иметь. Самым главным её наставником должен быть её муж. Так вот, по поводу нашей монашки: обязательно нужно повыспросить, есть ли у неё духовник? Может, она ходит в церковь исключительно за кампанию со своей мамочкой или подругой (что ни говори, у женщин так чаще всего и бывает). Если вы на такой женитесь , то гарантированно никогда не найдёте общего языка и в плане воспитания детей. Тут вы услышите полную чушь – типа лучшее лекарство от болезни – это причастие, да и вообще нужно причащать самых юных младенцев, дабы в них не «прорастали грехи». Почему-то исторический опыт не учит этих людей, что сколько прежних поколений ни причащали своих младенцев – греховность так и не удалось искоренить… А значит, методология была неверна, и нужно было что-то модифицировать. Например, букву поменять на дух… Впрочем, до детей в моём случае не доходило. Все православные начинали разговор с одного и того же вопроса: состоял ли я в венчанном браке? Разумеется, я ответствовал, что да, причём не в одном, а сразу в четырёх. На недоуменный вопрос – а как это возможно? – отвечал, что это потому, что по натуре я гетеросексуал и одновременно являюсь любовником одного влиятельного архиерея. Здесь я, как правило, начинал чувствовать себя гоголевским Ноздёвым, и подобно ему, начинал «нести такую околесину, которая не только не имела никакого подобия правды, но даже просто ни на что не имела подобия». Как правило, тут будущие матушки и вешали трубку. Обычно же с такой тёткой исключительно трудно даже просто общаться – сознание её полностью заполнено специфической кашей, состоящей из отрывков богословских и философских идей, отдельных фраз, слышанных ею от духовника, и самое главное – от того, что говорили женщины в храме, ею посещаемом (Чехов помирал над этим женским вывертом – «одна баба сказала»). Заквашено всё это на простонародных традициях и идущих от Византийской эпохи предрассудках, гордо преподносимых христианским сообществом в виде «Священного Предания».
продолжение следует
