ХВБ+ПВ, 58 - 22 ноября 2010 13:08

У меня не было доброй мягкосердечной бабушки, пекущей пирожки и балующей до безобразия. Мои обе бабушки были серьезные деревенские старухи, прошедшие коллективизацию, войну, воспитавшие множество детей, и потому они сурово относились и к детским шалостям, и к детским желаниям. И сказок они не рассказывали. Они все больше быль. Про эвакуацию, например.

- Когда этих, вакуированных-то, а к нам вселили, мы сами на казенной квартере, ровно в чужих людях, жили. На четыре семьи - одна кухня. Хорошо, хоть печи две, да широких. Но все одно, на керосинке приваривать приходилось (керосинка эта все еще стояла в темной проходной комнате, рядом с рукомойником). А тут - пятых вселили. Женщину с двумя робятами. Работать ничего не может, в совхоз ее даже разнорабочей не берут, а, стал быть, ни клочочка земли для огорода, на иждивенской карточке долго не протянешь. Она сначала серьги продала, потом цепочку, часы, платы все... Но, ясное дело, откуда у деревенских деньги тогда? На своих ни молока, ни картошки не хватало.
Год перемучилась, ко второй зиме совсем отощщали. Приходит ко мне: "Анна Ивановна, дай хоть очистков картофельных". Ак что там, в тех очистках? Они-ить с вареной картопли сняты, я их на пойло козам копила. Отдала, видела потом - суп с них варили. Негодящие вы в городу люди, настоящего дела у вас в руках нет.

- Что же с ними потом было?

- Ак что? Живы небось, еще Люську я не родила, они уж уехали к себе.

- Куда?

- А кто их знает? Мы не спрашивали, а они особо и не говорили.

• 
• 
•