|
Наверх
Войти на
сайт
Регистрация на
сайте
Зарегистрироваться
На сайте недоступна
регистрация через Google
регистрация через Google
В Мой Мир
Estee, 93 - 6 марта 2011 12:09
Все
Солнцу так одиноко ходить по кругу - вот нашло, понимаешь, себе подругу, и ему всё равно - хоть любовь, хоть ругань, поболтать бы вот только о ерунде. Я его несу осторожно очень, ведь оно непоседливо между прочим и всё время выпрыгнуть хочет ночью, чтобы вдруг повсюду случился день.
Я работаю солнечным развлеченьем, я кормлю его по утрам печеньем, а потом усталой порой вечерней я ему чумазую спинку тру. И когда уже все разбрелись и спят, я отмываю солнцу босые пятки, а то все ведь заметят на солнце пятна, многим это будет не по нутру.
Но потом постепенно солнце взрослеет, в переходном возрасте жарит злее, и багровым пятном по ночам алеет, и подчас забывает придти домой . А приходит - горячее, как жаровня, говорит, что я, мол, ему не ровня, и не родственница я ему по крови, и что вид ему неприятен мой.
Понимаю, я, в общем, сама такая, я всем прихотям солнечным потакаю, а оно мне в сердце лучи втыкает, чтоб до боли - а мне так тепло в груди. Покричит об измене, тоске, обмане… а потом тихонько к себе поманит и заснет спокойно в моем кармане, и я буду бояться его будить.
Я работаю солнечной батареей. На рассвете прохладно, восток сереет, воздух пахнет листьями и сиренью, и пора бы уже открывать карман. Я держу карман шире, чтоб было проще… солнце сонное нос конопатый морщит, а потом восходит над тихой рощей, рассыпается искрами по домам.
(с)Алина Кудряшева.
Добавить комментарий
Комментарии: 2
Если счастье ходит мимо...
Иногда счастье бывает большое и упрямое. Похожее на слона. У слона тряпочные уши, крутолобая голова и длиный хобот с мокрой ноздрей в конце. Еще у него прекрасные коричневые глаза. В смысле, не у хобота, а у самого слона. Слон мотает башкой и тянется мокрым хоботм к твоим рукам. Это счастье.
Иногда счастье бывает мелкое и прыгучее. С серо-коричневыми взъерошенными перьями и тонкими птичьими лапами. Оно вертит лукавой головой и хватает крошки, которые ты ему сыпешь. Но близко не подлетает - боится тебя твое счастье. Но и так вроде неплохо.
Иногда счастье бывает юркое и пушистое. С серебристой шерсткой и оромными широко поставленными ушами. Вообще непонятно, как такие огромные и уши и такие огромные глаза на нем умещаются. Да, еще и хвост заодно. Размером со всё счастье. Такое счастье жмется к ногам, требует ласки и хватает острыми зубами за руку, если ему что-то не нравится. а потом убегает, когда ты ему надоешь. Чудное счастье. Главное - не приручиться к нему.
Иногда счастье бывает в желтую полоску. Где его найти - непонятно. Но оно однозначно счастье.
Иногда счастье бывает с рыжей бородой. не будем про такое.
Счастье пахнет сиренью. Это я знаю точно. Еще оно пахнет мокрой дождевой травой и только что вымытыми ромашковым шампунем пушистыми волосами.
Счастье бывает дверным звонком и вальсами Шопена. Молчанием оно тоже бывает.
Счастье бывает таким, что его можно спрятать в ладонях. Счастье бывает таким, что оно охватывает со всех сторон.
Счастье растворяется в лужах мокрыми листьями. Это счастье.
Счастье ужасно мешает сосредоточиться и заниматься делом.
Тут уж ничего не попишешь. На то оно и счастье.
(с) там же
Иногда счастье бывает большое и упрямое. Похожее на слона. У слона тряпочные уши, крутолобая голова и длиный хобот с мокрой ноздрей в конце. Еще у него прекрасные коричневые глаза. В смысле, не у хобота, а у самого слона. Слон мотает башкой и тянется мокрым хоботм к твоим рукам. Это счастье.
Иногда счастье бывает мелкое и прыгучее. С серо-коричневыми взъерошенными перьями и тонкими птичьими лапами. Оно вертит лукавой головой и хватает крошки, которые ты ему сыпешь. Но близко не подлетает - боится тебя твое счастье. Но и так вроде неплохо.
Иногда счастье бывает юркое и пушистое. С серебристой шерсткой и оромными широко поставленными ушами. Вообще непонятно, как такие огромные и уши и такие огромные глаза на нем умещаются. Да, еще и хвост заодно. Размером со всё счастье. Такое счастье жмется к ногам, требует ласки и хватает острыми зубами за руку, если ему что-то не нравится. а потом убегает, когда ты ему надоешь. Чудное счастье. Главное - не приручиться к нему.
Иногда счастье бывает в желтую полоску. Где его найти - непонятно. Но оно однозначно счастье.
Иногда счастье бывает с рыжей бородой. не будем про такое.
Счастье пахнет сиренью. Это я знаю точно. Еще оно пахнет мокрой дождевой травой и только что вымытыми ромашковым шампунем пушистыми волосами.
Счастье бывает дверным звонком и вальсами Шопена. Молчанием оно тоже бывает.
Счастье бывает таким, что его можно спрятать в ладонях. Счастье бывает таким, что оно охватывает со всех сторон.
Счастье растворяется в лужах мокрыми листьями. Это счастье.
Счастье ужасно мешает сосредоточиться и заниматься делом.
Тут уж ничего не попишешь. На то оно и счастье.
(с) там же
Приборы 600
И когда ты будешь плакать, что скоро двадцать, то есть четверть жизни вылетела в трубу, не умеешь ни общаться, ни одеваться, и не знаешь - а куда тебе вдруг деваться, только богу плакаться на судьбу.
И когда тебя не возьмут ни в друзья, ни в жены, а оставят сувенирчиком на лотке, ускользнут, уйдут из жизни твоей лажовой - а тебя из печки вытащат обоженной и оставят остужаться на холодке.
И когда тебе скажут - хочется, так рискни же, докажи, что тоже тот еще человек, ты решишь, что вроде некуда падать ниже, и вдохнешь поглубже, выберешься из книжек - и тебя ударит мартом по голове.
И вода, и этот воздух горячий, блядский, разжиженье мозга, яблоки в куличе. И друзья, котрые всё же смогли добраться, обнимают так дико трогательно, по-братски, утыкаются носом в ямочку на плече.
Ты уже такая уютная - в этих ямках от носов твоих женатых давно мужчин, несмеянка, синеглазая обезьянка, под мостом горит Нева нестерпимо ярко, и звенит трамвай и сердце твое трещит.
А весна всегда отказывает в цензуре, разворачивает знамена, ломает лед, ветер хлещет по щекам золотым безумьем, на распахнутом ветру, на трехкратном зуме, обниматься на бегу, целоваться влет.
И тогда ты будешь буковками кидаться, как остатками несъеденного борща. Твой роман не пережил никаких редакций, вы вообще такие дружные - обрыдаться, то есть даже разбегаетесь сообща.
Ноль седьмое счастье, двадцать седьмое марта, голубое море, синие паруса. Ты заклеиваешь конверты и лижешь марки, солнце бьется наверху тяжело и марко, и густым желтком стекает по волосам.
(с) izubr.livejournal.com
И когда ты будешь плакать, что скоро двадцать, то есть четверть жизни вылетела в трубу, не умеешь ни общаться, ни одеваться, и не знаешь - а куда тебе вдруг деваться, только богу плакаться на судьбу.
И когда тебя не возьмут ни в друзья, ни в жены, а оставят сувенирчиком на лотке, ускользнут, уйдут из жизни твоей лажовой - а тебя из печки вытащат обоженной и оставят остужаться на холодке.
И когда тебе скажут - хочется, так рискни же, докажи, что тоже тот еще человек, ты решишь, что вроде некуда падать ниже, и вдохнешь поглубже, выберешься из книжек - и тебя ударит мартом по голове.
И вода, и этот воздух горячий, блядский, разжиженье мозга, яблоки в куличе. И друзья, котрые всё же смогли добраться, обнимают так дико трогательно, по-братски, утыкаются носом в ямочку на плече.
Ты уже такая уютная - в этих ямках от носов твоих женатых давно мужчин, несмеянка, синеглазая обезьянка, под мостом горит Нева нестерпимо ярко, и звенит трамвай и сердце твое трещит.
А весна всегда отказывает в цензуре, разворачивает знамена, ломает лед, ветер хлещет по щекам золотым безумьем, на распахнутом ветру, на трехкратном зуме, обниматься на бегу, целоваться влет.
И тогда ты будешь буковками кидаться, как остатками несъеденного борща. Твой роман не пережил никаких редакций, вы вообще такие дружные - обрыдаться, то есть даже разбегаетесь сообща.
Ноль седьмое счастье, двадцать седьмое марта, голубое море, синие паруса. Ты заклеиваешь конверты и лижешь марки, солнце бьется наверху тяжело и марко, и густым желтком стекает по волосам.
(с) izubr.livejournal.com